Гурзуф довоенный

История довоенного музея А.С.Пушкина в Гурзуфе воссоздается по крупицам: воспоминания, фотографии, открытки, архивные материалы, в которых параллельно вырисовывается картина жизни Гурзуфа того времени. 

Несколько лет назад москвичка Элеонора Сергеевна Никольская передала в наш музей письма своего дяди Георгия Николаевича Сатирова – научного сотрудника музея, датированные с 1938 по 1941 годы. Письма рассказывают не только о деятельности музея.  Интересен взгляд  горожанина Г.Н.Сатирова на жизнь курортного поселка.

Георгий Николаевич Сатиров родился 2 мая 1904 года в семье священника. Окончив реальное училище, он мечтал о профессии горного инженера, однако социальное происхождение этому помешало.

В 1922 году Сатиров переехал в Москву и поступил в институт физической культуры, который благополучно закончил. Его постоянно пополняемые знания в области литературы, истории, философии позволили ему экстерном сдать гос.экзамены на литературный факультет второго курса МГУ.

В 1934 году Георгий Николаевич переехал в Крым, в Гурзуф – в то время наполовину курортный поселок, особенно в прибрежной части. Центр поселка занят был одноэтажными, реже двухэтажными татарскими домиками, с чрезмерной скученностью строений; узкие, непроезжие улочки с массой переулков и троп. Дороги были не мощеные и при отсутствии поливки создавали большую пыльность. Домовладений в Гурзуфе было 353, с населением 1485 человек. Основную часть центра Гурзуфа занимали владения Гурзуфского санатория Красной Армии, где и стал работать Георгий Николаевич.

В письме к отцу, от 12 декабря 1938 года, Сатиров пишет: «Устроился я не плохо. Получаю 600 рублей и санаторное питание, за которое вычитывают у меня 150 рублей. Все время занят с утра  и до вечера, без перерыва, так как время сейчас зимнее, следовательно скучное, то и приходится применять всю свою изобретательность, чтобы только отдыхающие не скучали. С весны, я думаю, переключиться целиком на лекционно-экскурсионную работу. Это приятно и выгодно и времени будет больше для работы над собой» (1)

Работая в санатории, Георгий Николаевич исследовал природу и памятники истории полуострова, увлекся пушкинской темой. Ему было интересно все то, что связано с пребыванием поэта  на Крымской земле. В марте 1938 года Сатиров обращается в журнал «Крокодил»: «Каждой культурной организации  лестно принять на себя почетные обязанности сохранения целостности дома, в котором сто с лишним лет тому назад проживал великий русский поэт Александр Сергеевич Пушкин. Но в данном случае речь идет о двух, безусловно, некультурных организациях – о Союзкурорте и Гурзуфском поселковом Совете. Союзкурорт через несколько дней после торжественного переименования пушкинского дома в музей, превратил его в общежитие. Поселковый Совет, конечно, в корне не согласен с этим кощунственным мероприятием Союзкурорта – он хочет отобрать у последнего музей и превратить его в… родильный дом. А многие экскурсанты, приезжающие в Гурзуф, чтобы посетить домик великого поэта, уезжают произнося весьма нелестные слова в адрес обеих ругающихся сторон» (2).  При всех существовавших проблемах музей открыли для посетителей в июне 1938 года.

Весной 1939 года Сатирову предложили работу в этом музее в должности научного сотрудника; он сообщает родным: «Зарплата 400 рублей, отдельно за экскурсии по музею. Кроме того рассчитываю подработать в досужее время экскурсиями по Гурзуфу и лекциями. Предлагают комнату при музее, но я думаю отказаться. Выгоднее все-таки иметь собственную» (3)

Георгий Николаевич получил комнату на бывшей даче художника К.А.Коровина (ныне Дом творчества художников): «Погода у нас прекрасная. В комнате  у меня сейчас очень хорошо и тепло. Тепло не потому, что я топлю, а потому, что стоит замечательная погода. Сухо, солнечно, тепло. Трудно поверить, что на дворе январь» (4).

В то время Гурзуф имел морское сообщение с Ялтой и Алуштой. Любопытны события весны 1939 года: «В Гурзуфе был большой шторм. Заливало всю набережную. Волны разбили пристань (катера из-за этого не ходят) Кое-где повреждена набережная. Сейчас идут работы по благоустройству Гурзуфа. Гудронируют главную улицу и набережную, строят новый базар, озеленяют некоторые уголки Гурзуфа» (3).

Рядом с этим Сатиров рисует и другую картину: «О состоянии продовольственного вопроса в Гурзуфе, на этом фронте за последние годы ничего существенного  не произошло. Для Гурзуфа это величина постоянная. По-прежнему магазины полны воздухом, который,  как известно отличается в Гурзуфе своими лечебными качествами. Отсутствие сахара не является новостью этого года, так как сахару нет с начала прошлого года. Что касается основного продукта питания – хлеба, то его можно достать без труда, если простоять ночь в очереди. Не знаю как у вас, а у нас становятся в очередь в 3 часа дня, простаивают ночь, для того чтобы наутро получить 2 кило хлеба. При чем черный хлеб и серый за 1р.50к. достается немногим счастливчикам. Большинство же радуется получив хлеб за 2р.70к. и 4р.10к. за кило.(5) « Народ бедствует, я лично устроился хорошо, т.к. питаюсь на военно-учебном пункте, где состою командиром взвода. Но как-то тяжело сознавать, что находишься в привилегированном положении, когда другие голодают. Хлеб получают у нас на 8-9 дней - 2 кг. В столовой страшные очереди. Словом худо, как никогда. Никто не может сказать, когда наступит улучшение, от этого еще тяжелее. Носятся слухи, что с 1 мая Южный берег будет снабжаться по нормам Москвы. Хочется этому верить, но верится  как-то плохо» (6).

Уже через год в апреле 1941 года  в письме к сестре: «У нас весна в разгаре. Цветет миндаль, иудино дерево, золотой дождь и др. На набережной и в парке воздух благоухает. Ходим по весеннему. Продовольственное положение вполне удовлетворительное. Хлеб есть без очередей, в магазинах много яиц (по 6 руб.), колбас, сала, ветчины, грудинки, сыра, конфет, печенья, сухарей, консервов, единственное чего нет – сахара и масла. Молока много, на базаре не переводится мясо. Таким образом положение можно назвать блестящим (конечно в сравнении с прошлым годом, когда ничего не было). Санаторий работает с почти полной загрузкой. Ожидается приезд курортников – одиночек. Впрочем, все зависит от международного положения. Если немцы двинуться на Турцию, то ни о каком курортном сезоне не может быть и речи. Настроение у нас поэтому напряженное. Вчера в Крыму было объявлено угрожаемое положение. Не знаю в связи с чем. Так было в прошлом году в момент когда Сов. Правительство предъявило ноту о Бессарабии. Впрочем все может обойтись и без чего-либо серьезного» (7).

Жизнь распорядилась по-своему. В Июле 1941 года, будучи младшим лейтенантом запаса, Сатиров уходит на фронт. После войны Георгий Николаевич проживал в Москве и продолжал литературную деятельность.

Литература:

1. Сатиров Г.Н. –  отцу  1938, 12 декабря
2. Сатиров Г.Н. –  в журнал «Крокодил» 1938, 7 декабря.
3. Сатиров Г.Н. –  к родным 1939, 7 апреля
4. Сатиров Г.Н.-   отцу, Эльпиде, Кларе, Лере 1939, 16 января.
5. Сатиров Г.Н. –  Эльпиде 1940, 23 января
6. Сатиров Г.Н.-   Эльпиде, Кларе 1949, 11 апреля
7. Сатиров Г.Н.-    Эльпиде, Кларе, Лере, Саше  1941, 20 апреля
8. Научно-практический журнал «Отечественные архивы» № 6 – М.,2003
9. Районная планировка Южного Берега Крыма «Санитарное состояние Южного Берега Крыма» - М.,1935

вернуться:

Сборник 1

Главная: Карта сайта